От Ивана Цветаева до Ирины Антоновой: все директора ГМИИ им. А.С. Пушкина

Из рода сельских священников. В 1870 году окончил с золотой медалью историко-филологический факультет Санкт-Петербургского университета. В 1874 году обучался в Боннском университете. В 1872–1876 годах преподавал в качестве доцента в университете Варшавы, в 1876–1877 годах — в университете св. Владимира в Киеве, с 1877 года — в Московском университете на кафедре римской словесности (с 1889 года — ординарный профессор по кафедре теории и истории искусства). В 1882–1910 годах работал в Московском Публичном и Румянцевском музеях заведующим гравюрным кабинетом (1882–1883), хранителем отделения изящных искусств и классических древностей (1883–1901), директором музеев (1901–1910). Заслуженный ординарный профессор Московского университета (1897). Действительный член Императорского московского археологического общества (1878), Императорской академии художеств (1903), почетный член Болонского (1888) и Санкт-Петербургского (1901) университетов, Московского археологического института (1907). Член-корреспондент Императорской академии наук (1904). Автор более ста публикаций, посвященных италийской диалектологии, высшим школам Римской империи, древностям античной Греции и Рима, статей, посвященных ученым-современникам и предшественникам в науке. Под редакцией Цветаева в 1888–1890 годах изданы шесть выпусков каталога гравюрного собрания Румянцевского музея.

Музей изящных искусств, создававшийся на частные пожертвования при поддержке императорского двора (так, в 1898 году на постройку музейного здания было выделено 200 тыс. рублей из государственной казны), задумывался Цветаевым как учебно-образовательный публичный музей при Московском университете и создавался на основе университетского Кабинета изящных искусств и древностей. Коллекция кабинета включала античные вазы, нумизматическое собрание, слепки с античной скульптуры и специализированную библиотеку. По замыслу Цветаева, это собрание должно было быть расширено таким образом, чтобы в гипсовых слепках, макетах и гальванокопиях представлять основные этапы истории искусства с древних времен до конца эпохи Возрождения (XVI век). Создаваемый им музей был первым в России подобным учреждением. Слепки и другие копии изготавливались в зарубежных мастерских по формам, снятым непосредственно с оригиналов, изготовление проводилось по самым совершенным на тот момент технологиям.

Параллельно в Музее изящных искусств формировалось собрание подлинников живописи, графики, скульптуры и прикладного искусства. В 1909–1911 году благодаря хлопотам Цветаева в музей была передана уникальная коллекция предметов древнеегипетского искусства и культуры (свыше 6 тыс. памятников), собранная русским ученым-востоковедом Владимиром Семеновичем Голенищевым, — эта коллекция и по сей день остается одним из самых ценных в мире древнеегипетским собранием. Русский дипломат Михаил Сергеевич Щекин пожертвовал музею собранные им произведения итальянской живописи и декоративного искусства XIII–XV веков, великая княгиня Елизавета Федоровна и философ и коллекционер Дмитрий Алексеевич Хомяков подарили подлинные итальянские скульптуры XVI–XVII веков, археолог граф Алексей Александрович Бобринский — канделябры, часы и другие образцы французского художественного литья XVIII–XIX веков.

Здание Музея изящных искусств было заложено в 1898 году и открыто 31 мая (13 июня) 1912 года. Архитектурный конкурс, проведенный по просьбе Московского университета Санкт-Петербургской академией художеств, выиграл Роман Иванович Клейн (1858–1924), всего же было рассмотрено 15 проектов. Цветаев внес существенный вклад в формирование облика музея — само здание задумывалось им как своеобразное учебное пособие по классической архитектуре. При составлении условий для участников архитектурного конкурса он специально подчеркивал, что проект должен быть выполнен или в формах античной архитектуры, или в стиле Ренессанса. В декоре интерьеров должны были использоваться элементы различных исторических эпох. В процессе строительства Цветаев постоянно обеспечивал Клейна новейшей специальной литературой, посвященной образцовым для каждой эпохи архитектурным памятникам, которые должны были служить эталоном при проектировании музейного здания.

В Музее изящных искусств был разработан лекционный курс, читавшийся в Московском университете на кафедре теории и истории искусства. Усилия Цветаева по организации художественного музея способствовали тому, что в Московском университете впервые в России кафедра истории искусств в 1909 году фактически превратилась в отделение, а предмет истории искусства стал самостоятельной дисциплиной.

1913–1921

Сын купца. В 1884 году окончил Казанский университет со степенью кандидата историко-философских наук. С 1888 года — приват-доцент Казанского университета по кафедре истории и теории изящных искусств. С 1890 года — экстраординарный профессор древнеклассической филологии и археологии Дерптского университета. С 1907 года — профессор Московского университета. Автор около 70 работ научных работ, посвященных античной архитектуре, скульптуре, живописи, керамике, торевтике, а также египетскому искусству.

Мальмбергу выпала нелегкая задача руководить музеем в годы Первой мировой войны, Октябрьской революции и Гражданской войны. В этих условиях главным было сохранение самого музея (у которого после революции, разумеется, отобрали имя императора Александра III) и музейные коллекции. Помимо этого Мальмберг, к моменту открытия музея в 1912 году возглавлявший его античный отдел и бывший его старшим хранителем, способствовал пополнению собрания античного искусства музея — подлинники почти сразу после революции начали поступать из созданного в 1918 году Национального (с 1923 года — Государственного) музейного фонда (в хранилище которого скапливались ценности, собранные в результате национализации, конфискации, реквизиции и т. п.), из частных собраний, разных реорганизуемых или закрываемых учебных заведений и музеев. 

1921–1923

Из старинного дворянского рода. С 1885 года — преподаватель искусств в Московском училище живописи, ваяния и зодчества. С 1900 года — профессор кафедры истории искусств Московского университета, действительный член Научно-исследовательского института искусствознания и археологии при факультете общественных наук (1922). Также известен как автор популярных шуточных пьес и пародий. Его изданную анонимно в 1892 году пьесу «Жестокий барон» ошибочно приписывали А.П. Чехову. Руководил Музеем изящных искусств в то время, когда он, отделившись от Московского университета, приобрел статус уже не учебного, а самостоятельного художественного музея, и продолжал работать в нем до 1929 года. 

1923–1928

Из дворянского рода. В 1889 году окончил историко-филологический факультет Московского университета. Преподавал в Московском университете с 1900 года, профессор кафедры теории и истории искусств историко-филологического факультета (1917–1921), профессор литературно-художественного отделения (1921), профессор кафедры теории и истории искусств факультета общественных наук (1921–1925), профессор кафедры общего искусствознания филологического факультета (1941–1948). Его педагогическая деятельность сформировала целую искусствоведческую школу: среди его учеников — классики искусствознания Михаил Владимирович Алпатов (1902–1986), Виктор Никитич Лазарев (1897–1976), Борис Робертович Виппер (188–1967), Александр Георгиевич Габричевский (1891–1968), Алексей Алексеевич Сидоров (1891–1978). Его основные научные труды посвящены итальянскому искусству эпохи Возрождения, русской и западноевропейской гравюре, русской живописи XIX века (Александр Иванов, Павел Федотов). Кавалер орденов Св. Станислава III и II степени, Св. Анны III степени, Св. Владимира IV степени.

В 1910–1923 годах — хранитель отдела изящных искусств и классических древностей Румянцевского музея, по его указаниям было спланировано новое помещение Картинной галереи и Гравюрного кабинета. Был представителем комиссии, образованной Московской городской управой по вопросу хранения картин Третьяковской галереи и членом строительной комиссии по переустройству Румянцевского музея. В 1924 году отдел изящных искусств и классических древностей Румянцевского музея во главе с Романовым был переведен в Музей изящных искусств.

Именно с деятельностью Романова связано формирование картинной галереи нынешнего ГМИИ. Романов составил проект реорганизации музея, предусматривающий изменение его структуры и создание картинной галереи старых западных мастеров как самостоятельного музейного подразделения. Помимо работ западных художников, хранившихся в Румянцевском музее, в 1924 году и последующие годы в музей поступили картины (а также гравюры, рисунки, произведения прикладного искусства) из национализированных частных собраний Генриха Брокара, Дмитрия Щукина, Юсуповых, Шуваловых, из Государственного музейного фонда, из упраздненного Музея иконописи и живописи, созданного Ильей Остроуховым, а также из Исторического музея, Музеев Кремля, Третьяковской галереи, для которых произведения западноевропейского искусства были «непрофильными». Несколько партий картин было получено из Эрмитажа и других ленинградских музеев. Первая научная экспозиция картинной галереи музея, сформированная Романовым, была открыта 1 ноября 1924 года. В эти же годы расширилось и древневосточное собрание музея. Свыше 1000 клинописных табличек и около 3000 других памятников Древнего Востока было передано из бывшего Музея-института классического Востока.

Одновременно Романову приходилось разруливать прямо противоположный процесс, связанный с передачей картин в Антиквариат, в провинциальные музеи и в Эрмитаж, а также с продажей произведений за границу. 

1928–1929

Сведения об этом директоре в архивах ГМИИ им. А.С. Пушкина отсутствуют, однако он фигурирует в воспоминаниях профессора Андрея Дмитриевича Чегодаева, работавшего в Музее изящных искусств в 1927–1938 и в 1948–1950 годах: «В начале 1928 года Н.И. Романов был вынужден уйти из музея из-за того, что чем-то сильно “проштрафился” музейный главный бухгалтер. (В.Н. Лазарев в своих воспоминаниях о Н.И. Романове ошибочно написал, что этот уход был связан с кражей четырех картин из экспозиции — на самом деле эта кража произошла, когда Н.И. в музее уже не было.) Вскоре появился новый директор. Фамилия его была Ильин; говорили тогда, что он был отцом Раскольникова, нашего полпреда в Болгарии. Если это верно, то Ильин был некогда священником. Это был весьма пожилой высокий и плотный человек, с длинной бородой, в черных очках и с очень громким голосом — зрелище довольно устрашающее. Кому могло прийти в голову направить его в музей — не знаю. В первый же день своего прибытия он устроил грандиозный разнос своему заместителю — А.М. Эфросу за ”отвратительное” хранение находящихся в музее произведений искусства: “Весь верхний этаж битком набит битыми статуями, без голов, без рук, без ног!” Эфрос сумел объяснить этому глубоко невежественному человеку, в чем дело, что это — гипсовые слепки с находящихся в других музеях очень древних скульптур, дошедших до наших дней в таком печальном виде, — и тут же подал в отставку, не пожелав и минуты оставаться в музее при таком директоре. Ильин понял все как следует: на другой день был издан первый приказ нового директора, строго запрещающий посетителям и экскурсоводам подходить к картинам, и особенно к гипсовым слепкам, ближе чем на два метра, потому что от дыхания гипсы могут отсыреть. <…> Прочие его подвиги были в том же роде: когда заведующая библиотекой Ксения Михайловна Малицкая попросила денег на выписку из-за границы новой литературы по искусству, он спросил: “Все ли книги прочтены сотрудниками музея?” K.M. растерянно ответила, что не знает, но может быть, и не все. Тогда Ильин заявил: “Ну вот, когда прочтут все книги, тогда и будем выписывать новые”. Очень быстро стало ясно, что человек этот сумасшедший, не в переносном, а самом реальном смысле слова, и он действительно вскоре после своего прихода в музей отправился на Канатчикову дачу» (Князь Андрей Чегодаев. Моя жизнь и люди, которых я знал. М.: Захаров, 2006).

1929–1932

Учился в психоневрологическом институте (с 1907 года), откуда был исключен за участие в студенческой забастовке. Участвовал в революционном движении, во время Гражданской войны, в 1918–1920 годах, руководил литературно-издательским отделом Политуправления Красной Армии. Автор сборников литературно-критических статей. Организатор и председатель (1919–1923) Дома печати, в 1921–1929 годах был редактором журнала «Печать и революция», в 1926–1931 годах — редактор журнала «Новый мир», в 1926?1932 годах — редактор отдела литературы, искусства и языка первого издания Большой советской энциклопедии. С 1919 года был членом Российской (с 1925 года — Всесоюзной) коммунистической партии (большевиков), в 1927 году исключен из партии «за фракционную деятельность». Директорство в Музее изящных искусств было для него своеобразным понижением в должности. Среди заслуг Полонского — расширение Гравюрного кабинета музея, в первую очередь приобретение графики современных художников, для чего директору удалось достать огромные средства, не израсходованные даже к 1936 году. В 1930 году в музей был передан ряд полотен из Государственного музея нового западного искусства, а также 73 картины старых мастеров из Государственного Эрмитажа. В 1932 году музей был переименован в Государственный музей изобразительных искусств. 

1932–1933

Участник революционного движения, член Российской социал-демократической рабочей партии (РСДРП, с 1918 года — РКП(б)) с 1904 года, до революции неоднократно подвергался арестам и отбывал ссылки. В 1918 году был наркомом просвещения Терской Советской Республики, в 1918–1919 годах — редактор газет «Набат» (Баку) и «Коммунист» (Владикавказ). По окончании Гражданской войны служил в Наркомпросе РСФСР, Наркоминделе СССР. В 1927–1929 годах — генеральный консул в Турции. В 1929–1931 годах — директор и заведующий издательствами «Власть Советов» и «Федерация» в типографии Всероссийского центрального исполнительного комитета (ВЦИК). В 1933–1934 годах заместитель начальника Главискусства Наркомпроса РСФСР. В 1934–1936 годах — член Верховного суда СССР и профессор кафедры государства и права Московского юридического института. В 1936 году исключен из партии, восстановлен в 1954 году. 

Из мемуаров А.Д. Чегодаева: «…это был невзрачный и тщедушный плюгавый человек с крючковатым носом, в очках, редкостно невежественный и некультурный, что не удивительно, потому что до музея он был администратором ВТО, заведовал там рестораном, гардеробом и пр. Он с недоумевающим видом бродил по музею, плохо понимая, куда его занесло. Он мог, встретив меня, спросить: “Э-э-э… я все не могу запомнить, как называется статуя, что торчит под лестницей?” — “Гермес с младенцем Дионисом, работа великого древнегреческого скульптора Праксителя”. — “А-а…” <…> Но все его мысли были заняты другим. Его жена, Никитина, дама в полтора раза выше и в три раза толще его, была директором издательства “Никитинские субботники” — по субботам она кормила изысканными обедами писателей, которых издавала. Эта жена Этингофа приказала мужу сыскать в музее большое и удобное помещение, чтобы устраивать в нем серию вокально-хореографических представлений для избранной публики. Этингоф уныло ходил по музею, и наконец догадался: в большом центральном Белом зале находилась музейная библиотека, он спустил ее в подвал (где она находится до сих пор), и в Белом зале в один прекрасный день вечером состоялось первое “вокально-хореографическое” представление. Я в тот вечер работал в Гравюрном кабинете, находившемся тогда под Белым залом, и слышал, как наверху выли какие-то тенора. Утром я узнал, что во время этого представления на хорах Белого зала было устроено короткое замыкание, начался пожар, потушенный прибывшими пожарными. Утром же приехал в музей народный комиссар просвещения A.C. Бубнов, и тут же, на нижней площадке мраморной лестницы, ведущей в Белый зал, в присутствии толпы народа высказал Этингофу, что он о нем думает. Не могу воспроизвести его речь: Бубнов был солдат, и его речь была весьма неизящной. Этингоф стоял молча, весь красный. Его музейная карьера была закончена».

1933–1935

Учился на медицинских факультетах Варшавского (1901–1905) и Киевского университетов (?–1909), окончил экстерном медицинский факультет Харьковского университета. Во время Первой мировой войны — военный врач на фронте. С 1923 года — председатель ревизионной комиссии Сахоротреста Высшего совета народного хозяйства (ВСНХ) СССР. С 1925 года — член правления Китайско-Восточной железной дороги от СССР. В 1936 году арестован «за участие в троцкистско-зиновьевской террористической организации» и в том же году расстрелян. В 1958 году реабилитирован. 

Чегодаев: «До музея он работал в Главспирте, а по профессии был ветеринарный врач. Это был очень добрый и добродушный человек, никому не причинивший ни малейшего зла. Предоставив все музейные дела на волю В. Н. Лазарева, он пустился осуществлять пришедшую ему на ум очень практическую идею: узнав, что музей богат гипсовыми слепками с античных фигур, он решил весьма логично, что с этих слепков можно делать сколько угодно других слепков и торговать ими по всей стране. Тотчас в подвале была устроена формовочная мастерская, появился ее очень оперативный директор, эффектный молодой человек по фамилии Сафьян, и по всей нашей земле вплоть до Дальнего Востока поехали ящики со слепками, а в ответ шли слезные или гневные жалобы на то, что пришли бесчисленные мелкие куски от разбитых вдребезги статуй — на железной дороге не ставили ящики аккуратно и осторожно, а лихо кидали. Формовочная мастерская действовала с неподражаемой энергией. Характерная картина: утро, в ужасе бегут хранители античного отдела В.Д. Блаватский и М.М. Кобылина — пропал Аполлон Бельведерский! Оказывается, его стащили в подвал и формуют. Но жизнь Бык-Бека окончилась, по-видимому, совсем не весело: он был отцом жены Зиновьева и в середине 1936 года внезапно исчез бесследно».

1935–1936

Сведения о директоре в архивах ГМИИ им. А.С. Пушкина отсутствуют. В воспоминаниях А.Д. Чегодаева: «До музея он был советником нашего торгпредства в Иране, явно по шпионской линии. Он намертво прекратил все музейные дела, большие и малые, важные и неважные. Все было положено “под сукно”, музей словно умер. Единственным делом нового директора (а может быть, веселым развлечением) были усердные старания ссорить сотрудников музея друг с другом. Но эти развлечения, совершенно неожиданно для директора, закончились настоящей революцией, весь коллектив музея, забыв личные отношения, объявил Керженцеву [председателю Совета по делам искусств], что с таким директором работать не желает и не будет. Попытки Комитета по делам искусств убедить сотрудников музея, что директор очень хорош, не удались, и Васильеву пришлось из музея убраться».

1936–1939

Родился в семье немецкого колониста. Окончил Вхутемас в Астрахани (1922). Член Московского общества «Жар-цвет» (1926–1928), член Общества московских художников (1928–1931). С 1926 года — заместитель директора Музея нового западного искусства. Эксперт по антиквариату в торгпредствах Германии, Швеции, Австрии, Франции (1931–1935). В 1941 году, как немец по национальности, выслан в Казахстан. В 1943–1959 годах работал в Караганде руководителем художественной студии. Заметного следа в музее не оставил, что и понятно: годы его руководства пришлись на один из самых мрачных периодов в истории как музея, так и всей страны, и Эйферт, по свидетельству Чегодаева, постоянно пребывал «в совершенно подавленном и перепуганном состоянии». В 1937 году музею было присвоено имя Пушкина в связи со 100-летней годовщиной со дня гибели поэта. 

1939–1944 

Сын крестьянина. Образование получил в земском училище. С 1899 работал маляром. В 1905 году вступил в РСДРП, был участником революционных событий 1905–1907 годов в Иваново-Вознесенке, неоднократно подвергался арестам, в 1913–1916 годах жил в ссылке. В 1917 году — член Ярославского комитета РСДРП(б), с 1918 года председатель уездного комитета партии, исполкома. В 1920 году — заместитель председателя Иваново-Вознесенского губисполкома, после 1924 года работал в органах партконтроля. Руководил эвакуацией произведений из коллекции музея во время Великой Отечественной войны. Всего в тыл было вывезено 101 824 единицы хранения — памятники отделов Востока, Запада, античного отдела, Гравюрного и нумизматического кабинетов, библиотека и архив. В 1944 году вышел на пенсию. 

1944–1950

Из семьи предпринимателя. С 1901 года учился в Киевском политехническом институте, но был исключен за участие в студенческих политических выступлениях. В 1902–1905 годах учился в Академии художеств в Мюнхене. До 1907 года жил работал в Париже. Участвовал в осуществлении ленинского плана монументальной пропаганды, в дальнейшем много работал как скульптор по государственным заказам. Снимал посмертную маску с Ленина (1924), по его проектам установлены памятники Ленину в Москве, Серпухове, Коломне, Калинине, Киеве, Ереване и других городах. В конце 1930-х годов работал над статуей Ленина для Дворца Советов. Автор памятника Сталину на территории Всесоюзной сельскохозяйственной выставки (1939). Дважды лауреат Сталинской премии (1941, 1951). Лауреат Ленинской и Государственной премий. Народный художник СССР (1943). Кавалер Ордена Ленина.

Под руководством Меркурова проводилось восстановление здания музея, пострадавшего во время Великой Отечественной войны от бомбардировок, и подготовка к открытию экспозиции после войны (открыта в октябре 1946 года). Возобновлены археологические раскопки, проводившиеся музеем в Крыму и на Тамани с 1927 года. Меркуров принимал памятники, вывезенные из Германии во время Второй мировой войны, в том числе Пергамский алтарь и картины из Дрезденской картинной галереи, реставрация которых проводилась в ГМИИ под руководством приглашенного Меркуровым Павла Корина. В 1948 году в связи с закрытием Государственного музея нового западного искусства и разделом его коллекций между Москвой и Ленинградом в ГМИИ из ГМНЗИ были переданы 291 картина, свыше 70 скульптур, музейные архивы, фототека, библиотека, коллекции плаката, гравюр и рисунков. Переданные из ГМНЗИ работы французских импрессионистов и постимпрессионистов из собраний московских коллекционеров Ивана Морозова и Сергея Щукина сделали ГМИИ им. А.С. Пушкина музеем мирового уровня и поныне остаются его главной достопримечательностью. 

1950–1954

Сведений о нем в архивах ГМИИ им. А.С. Пушкина не найдено. По-видимому, являлся декоративной фигурой, так как с конца 1949-го по 1953 год в большинстве залов музея была размещена выставка подарков Сталину. Обновленная постоянная экспозиция была открыта 25 декабря 1953 года. 

1954–1961

Окончил Свободные художественно-технические мастерские (Свомас) в Москве (1920). Член Общества станковистов (ОСТ, 1930–1932). С 1931 года работал в Государственной Третьяковской галерее, с 1936 года — в Центральном музее Ленина. В 1941–1951 годах — директор Государственной Третьяковской галереи. Руководил эвакуацией художественных ценностей из Москвы (в том числе из ГМИИ) во время Великой Отечественной войны и восстанавливал послевоенную экспозицию ГТГ. В 1951–1954 годах — директор Научно-исследовательского института теории и истории изобразительных искусств Академии художеств СССР. В 1957–1964 годах — председатель Советского комитета Международного совета музеев (ИКОМ). Как искусствовед занимался советским искусством, преимущественно скульптурой. 

За время его работы была пересмотрена и реорганизована основная экспозиция музея, значительно расширилась выставочная деятельность и популяризаторская работа. Первые крупные международные выставки «оттепельной» эпохи в ГМИИ приходятся на период руководства Замошкина (Шедевры Дрезденской галереи, 1955. Живопись, графика и керамика Пабло Пикассо. Собственность автора и художественных собраний Франции и СССР, 1956. Полотна Учелло, Мантеньи, Шардена, Перроно, Давида и Рембрандта. Из музея Жакмар-Андре, 1960). В 1958 году прошла выставка «Живопись, графика, скульптура и прикладное искусство из музеев ГДР» — первая (после шедевров Дрезденской галереи) из серии выставок художественных произведений, перемещенных на территорию Советского Союза во время Второй мировой войны. 

1961–2013

Училась в Институте философии, литературы и искусства, который в 1941 году влился в Московский государственный университет. Окончила МГУ в 1945 году, в том же году начала работать в ГМИИ им. А.С. Пушкина. В 1957 году была куратором выставки молодых советских художников в рамках Фестиваля молодежи и студентов. В 1960 году — комиссар павильона России на Венецианской биеннале. Лауреат Государственной премии (1995). Кавалер орденов Октябрьской Революции, Трудового Красного Знамени, «За заслуги перед Отечеством» II и III степени, французского ордена Командора искусства и литературы, итальянского ордена «За заслуги».

К 1961 году, к моменту назначения директором музея, была старшим научным сотрудником, хранителем коллекции старого итальянского искусства. В 1967 году инициировала проведение ежегодной научной конференции «Випперовские чтения» памяти профессора Бориса Робертовича Виппера, своего учителя и заместителя директора по научной работе в ГМИИ. Сборники материалов «Випперовских чтений» по сей день остаются ценным искусствоведческим источником.

С первых лет директорства Антоновой в музее интенсифицировалась выставочная деятельность. В 1966 году в ГМИИ под неодобрение министерства культуры прошла выставка Александра Тышлера, в дальнейшем все чаще стали проводиться выставки с участием крупных зарубежных собраний. В 1969-м — выставка Анри Матисса, включавшая произведения из Музея современного искусства города Парижа, в 1971-м — выставка живописи и графики Винсента Ван Гога из музея Креллер-Мюллер в Оттерло, в 1972-м — западноевропейская и американская живопись и рисунок из коллекции Арманда Хаммера, в 1973-м — выставка литографий и шпалер Фернана Леже, подаренных музею Жоржем Бокье. Среди других значительных выставок в ГМИИ советского периода — показ «Джоконды» Леонардо да Винчи (1974), «Сто шедевров из собрания Музея Метрополитен» (1975), «Москва — Париж» (1981), «Немецкие экспрессионисты» (1982), среди постсоветских — выставка Йозефа Бойса «Внутренняя Монголия» (1992, первый показ Бойса в России), «Москва — Берлин» (1996).

Ирине Антоновой пришлось столкнуться с острым вопросом, касающимся «перемещенных ценностей». В качестве комментария к этому вопросу логично вновь обратиться к воспоминаниям А.Д. Чегодаева, точнее, к его опубликованной в том же издании мемуаров статье «О трофейных ценностях» 1991 года: «…ряд отдельных картин и целых коллекций продолжал оставаться в Москве и Ленинграде, явно перейдя из ведения Министерства культуры СССР в ведение Министерства иностранных дел, как резерв для каких-то новых дипломатических пируэтов. Когда И.А. Антонова стала в начале шестидесятых годов директором Музея изобразительных искусств имени Пушкина, она обращалась с одним и тем же вопросом к сменявшим друг друга министрам культуры СССР (начиная с Е.А. Фурцевой), но никакого ответа не получала. Видимо, сами министры не имели права самостоятельно решить вопрос о судьбе остававшихся у нас чужих коллекций. А чиновники рангом ниже говорили запросто “извольте помалкивать”. Было строго запрещено даже упоминать, что у нас еще что-то осталось со времен войны, и от сотрудников музеев, уезжавших в командировку за границу, бралась расписка о их неукоснительном молчании по поводу художественных произведений, еще оставшихся никуда не возвращенными».

Серия выставок «трофейного искусства», прошедших в ГМИИ: «Дважды спасенные. Произведения европейской живописи XIV–XIX веков, перемещенные на территорию Советского Союза из Германии в результате второй мировой войны» (1995), «Пять веков европейского рисунка. Рисунки старых мастеров из бывшего собрания Франца Кёнигса» (1995), «Сокровища Трои из раскопок Генриха Шлимана» (1996), «Археология войны. Возвращение из небытия» (произведения античного искусства, 2005), «Эпоха Меровингов — Европа без границ» (2007). 

В 1985 году в ГМИИ им. А.С. Пушкина по инициативе Ирины Антоновой и коллекционера и искусствоведа Ильи Зильберштейна создан новый отдел ГМИИ — Музей личных коллекций. С момента основания отдела в его фонды поступило от дарителей более 30 коллекций и творческих наследий художников. В настоящее время собрание отдела насчитывает около 7 тыс. единиц хранения. Экспозиция была открыта в 1994 году в специально отреставрированном особняке — флигеле усадьбы князей Голицыных XVII–XIX веков (сейчас здесь размещена Галерея искусства стран Европы и Америки). 

В 1997 году открыт Учебный художественный музей им. И.В. Цветаева — отдел ГМИИ, размещенный в здании Российского государственного гуманитарного университета. Его экспозицию составляют гипсовые слепки прежнего, университетского Музея, которые не вошли в основную экспозицию ГМИИ, или их дублетные экземпляры. В том же году открыта Мемориальная квартира Святослава Рихтера, созданная по завещанию вдовы музыканта Нины Дорлиак. В музее-квартире проводятся экскурсии с прослушиванием музыкальных записей и просмотром фильмов, организуются сменные экспозиции. С 1981 года в ГМИИ проводится музыкальный фестиваль «Декабрьские вечера», идея которого принадлежит Святославу Рихтеру и Ирине Антоновой (после смерти Рихтера фестиваль получил название «Декабрьские вечера Святослава Рихтера»). Концерты фестиваля с самого начала стали крупнейшим музыкальным событием Москвы, на них выступали лучшие музыканты мира.

В 2006 году коллекция живописи XIX–XX веков, в том числе знаменитые полотна из коллекций Щукина и Морозова, переведены из основного здания в особняк по адресу Волхонка, 14, где раньше располагался Музей личных коллекций (МЛК переехал в специально реконструированный бывший жилой дом на углу Волхонки и Колымажного переулка), одновременно создан новый отдел музея — Галерея искусства стран Европы и Америки XIX–XX веков. Соответственно, в главном здании была расширена экспозиция искусства «старого» искусства от Египта и античности до конца XVIII века.

Во время директорства Ирины Антоновой музей получил в свое распоряжение несколько новых зданий, в том числе бывшую городскую усадьбу Вяземских-Долгоруковых XVIII–XIX веков (здание бывшего дворянского собрания, в настоящий момент на реконструкции). В декабре 2011 года на реконструкцию ГМИИ им. А.С. Пушкина было выделено 23 млрд рублей. Однако реконструкция, конкурс на проект которой выиграл в 2009 году з

ВВЕРХ